Строительное управление № 1

В октябре 1966 года мне предложили работу главного инженера строительного управления №1. Возвращение на производство не смущало, а техническая служба в аппарате строительного треста, пройденная вдоль и поперёк, загадками уже не удерживала. Хотелось нового, что увлекло бы своеобразием обязанностей на несколько очередных лет. К тому же, без производственного стажа, полученного непосредственно на линии, дававшегося куда более тяжёлым трудом, чем работа в конторе, настоящим специалистом строительного дела не станешь.

Было и ещё одно обстоятельство, которое подталкивало к переходу на новую работу. В 1965 году моего отца назначили управляющим трестом «Уралтяжтрубстрой», и в центральном аппарате оказалось трое Фурмановых - он, моя жена, работавшая заместителем начальника в отделе труда и заработной платы и я, руководивший техническим управлением. Так называемая «семейственность» в те годы не допускалась, и хотя мы с женой непосредственно подчинялись главному инженеру треста, выходило это всё не здорово.

Отец даже отказывался от предлагавшейся ему должности, чтобы не мешать карьере сына, но Главсредуралстрой, в состав которого входил трест,  благословил  «семейственность». Работа в одной организации объединяла семьи Фурмановых общностью интересов, но и требовала каждый шаг совершать с оглядкой, чтобы не дать повода сослуживцам для упрёков в том, что молодые используют служебное положение управляющего и находятся не в равных условиях с другими.

Строительных управлений в тресте было шесть. Строительное управление №1 объёмами работ и технико-экономическими показателями не блистало, являлось самым отстающим. Возводило оно объекты Старотрубного и Динасового заводов, а также многие другие в Первоуральске и во всех деревнях на московском тракте до самого Красноуфимска, а это почти 200 вёрст. При загрузке такими работами выбиться управлению даже в середняки было сложно.

СУ-1 много лет возглавлял Маслов Иван Фролович. Фигура его напоминала крепость, а характер он имел покладистый, добродушный. Специального технического образования получить ему не довелось, но несколько пятилеток, проведённых на стройке, даром не пропали. Начало его строительной  биографии пришлось на Донбасс.

Потом, когда случилась Великая Отечественная война, он в составе Харцизского СУ был эвакуирован на Урал в Первоуральск. Участвовал в возведении цехов Новотрубного завода, там за успешное выполнение заданий Госкомитета Обороны получил орден Красной Звезды. По торжественным случаям был при наградах, а он имел ещё два ордена «Знак Почёта» и медали.

О его слабости к спиртному знали все, так как выпивал И.Ф. довольно часто, если так можно сказать о почти ежедневном приёме водки. Пил и на работе, не тратя зря драгоценное время, но его могучее тело легко расправлялось с алкоголем. По крупному, мясистому лицу Маслова степень опьянения посторонний заметить не мог, не мог заметить опьянение и по его походке. Надо было очень много выпить, чтобы опьянение бросалось в глаза, а меру Фролович знал.

Рабочие и бригадиры относились к нему тепло, прощали острые словечки в свой адрес и грубые разносы, которые он, не сдержавшись, мог учинить на стройке при всех. Уважали его и инженерно-технические работники, зная, что пошуметь Маслов может, но отходит быстро, плохое не помнит. Выплеснет враз возмущение матерными словами по поводу какой-нибудь неурядицы или глупости, которых полно на каждом шагу, и опять говорит так, будто ничего перед этим не произошло.

Главным инженером строительного управления работал Павленко Николай Юрьевич, роста он был высокого, подстать Маслову, но по комплекции сильно уступал ему. Спиртное он принимал маленькими дозами, но чаще, чем начальник. Только организм его был намного слабее. Без посторонней помощи к вечеру Павленко иногда перемещаться не мог, и ему помогали сотрудники.

Не всем это нравилось, но никто не жаловался на культурного человека и знающего специалиста. Держался Павленко замкнуто, обособленно, я его знал мало, несмотря на то, что со всеми главными инженерами управлений по технической работе поддерживал постоянные отношения. Неоднократно приходилось слышать, как о нём отзывались другие: «Умный человек, но характером слабоват». 

Имел Павленко высшее строительное образование, этим редко кто мог похвалиться из людей старшего поколения в те годы. Однако какие-то жизненные обстоятельства, похоже, надломили его давно, и сопротивляться им он не имел ни желания, ни сил. Его служебному росту мешала привязанность к водке. Он знал о своей слабости, сторонился сослуживцев и постепенно угасал. Умер Павленко от заболевания раком лет за пять до пенсионного возраста.

***

Тогда-то и было сделано мне предложение о переводе на работу в СУ-1. Контора этого управления размещалась в одном из зданий заводоуправления Демидовых при Шайтанском металлургическом заводе. К нашим временам строение успело врасти в культурный слой земли до середины окон первого этажа. Двухэтажное здание стояло на площади перед Старотрубным заводом, неподалёку от плотины через речку Шайтанка.

Улица Ленина, петлявшая по старой части Первоуральска километра полтора между деревянными избами, упиралась в эту самую площадь. Здесь направо от неё под прямым углом начинала разбег улочка уже не со столь громким названием. За плотиной улочка поднималась в горку, где стояла обшарпанная церковь без куполов, и, выбравшись на ровное место, шла до городской окраины, потом мимо кладбища и монумента, о котором я упоминал.

Дальше дорога, именовавшаяся московским трактом, тянулась, закладывая плавные виражи, к посёлку Билимбай, а от него до самого Красноуфимска. Говорили, что по нему можно доехать до Москвы, но в это не верилось, так как состояние тракта было скверным. Даже до города Красноуфимска я, несмотря на молодые годы, добирался едва живым, а что уж там думать о столице.  

Мимо нашей конторы во все времена года, при любой погоде и почти с одинаковой частотой, но только в светлое время суток, шли похоронные процессии. Дойдя до конторы, они поворачивали к плотине, так как речку по пути следования к кладбищу можно было пересечь лишь в одном месте. Над проходной Старотрубного завода, стоявшей по соседству с управлением,  висел огромный портрет Ильича во весь рост.

Владимир Ильич шёл навстречу траурным колоннам, то есть со стороны кладбища, рука его была поднята в приветствии, прищуренные  глаза светились улыбкой. Под портретом, может быть вполне уместном в другом месте, огромными буквами красовалась надпись: «Правильной дорогой идёте, товарищи! В.И. Ленин».

Все понимали, что городские идеологи с размещением наглядной агитации допустили промашку, но шли годы, а ничего не менялось. Времена культа личности ушли в прошлое, наказание за намеренное глумление над вождём пролетариата, который сам  ничего исправить не мог, никому не грозило. На эту несуразность обращали внимание все, участвующие в грустных процессиях. Но не следовало бы им поднимать от земли глаза в траурные минуты.

Аппарат управления СУ-1 занимал в особняке этаж, ставший полуподвальным. Два узеньких окна моего кабинета выходили на ту часть площади, где была  конечная остановка междугородных автобусов, которые были подспорьем редким пассажирским поездам на железнодорожном перегоне Первоуральск - Свердловск.

Зимой автомашины двигатели не глушили, выхлопные трубы как раз были вровень с форточками, поэтому отработанные газы оставляла тёмные пятна на окнах и стенах, а стёкла вибрировали. Уже после первого посещения кабинета я без труда понял, почему пил предшественник, ведь  работать в такой обстановке было нельзя.

Наше управление не имело ни нормальной конторы, ни элементарной производственно-технической базы, правда под их строительство поблизости на территории Старотрубного завода была отведена площадка, и там уже велись строительные работы.

Документацию производственных помещений по моим предложениям подкорректировали в сторону упрощения решений, и мы начали увлечённо создавать своё новое хозяйство, не считаясь с вечной нехваткой средств и материалов. Вскоре на сданном в эксплуатацию комплексе мы, не веря в то, что это случилось, отмечали новоселье.

Были тут и контора в два этажа, и закрытые навесы для строительной техники, и материальные склады, и даже в центре разгрузочной площадки, куда принимались в запас конструкции, арматура и всякая всячина, стоял башенный кран с убранными из его ствола средними секциями. Созданной крепкой основой для работы коллектив гордился, компактное хозяйство подняло настроение, дало уверенность служащим и рабочим, что начинаются иные времена.

В кабинет Маслова поставили большой письменный стол с полированным верхом, несколько стульев, штор на окнах не было. Получилось чисто, просторно и удивительно солнечно. Как-то утром зашёл к нему в кабинет без приглашения. Иван Фролович стоял у стола, штанина на ноге задрана, а сама нога водружена на столешницу.

Он грузно склонился над коленом, комплекция и возраст давали о себе знать, и старательно выковыривал грязь между пальцами заросшей волосами ноги. Сапог, завалившись на бок, лежал рядом. Моё появление Маслова не смутило, он не только сохранил позу, но продолжил занятие, заговорив о делах. От неожиданности я растерялся и покраснел. Хорошо, что он не отрывал глаз от огромной ступни, потому и не видел моего состояния.

С Иваном Фроловичем мы сошлись быстро, ни разу не закрепив отношения спиртным. Он передал мне ведение всех инженерных вопросов и никогда не вмешивался в технические начинания, едва умещавшиеся в моей голове. Окунулся я основательно в документацию: изучал, упрощал, рационализировал. Небольшая проектная группа в составе производственно-технического отдела, возглавляемого Смоленским Е.А., занималась по моим подсказкам перепроектированием и оформлением рационализаторских предложений.

В соавторах я не числился, так как считал своей должностной обязанностью бескорыстно отдавать идеи другим. Так поступал всю жизнь. Цель поисков и переработки документации сводилась к снижению трудовых затрат при производстве работ. Как это сказывалось даже на внешнем облике объектов, я ещё расскажу на примере очистных сооружений города, финансировавшихся Новотрубным заводом.

Вскоре управление стало для меня родным домом, его проблемы не оставляли равнодушным, я по настоящему взялся за дело. Изменить результаты работы можно было путём совершенствования организации труда, использования передовых приёмов в работе, внесения технических новшеств. Нужно было объединить инженерных работников, направить их усилия на одоление производственных задач.

Без советов со стороны, это была собственная инициатива, я ежемесячно организовывал для инженерно-технического персонала поездки на другие стройки. Делалось это в выходные дни и вошло в систему. Брали управленческий автобус, вмещавший два с половиной десятка человек, и совершали выезды.

Побывали мы во всех управлениях своего треста в Первоуральске, объездили тресты Свердловска, Нижнего Тагила и других городов. Ничего подобного в области не практиковалось. Ездили, смотрели, перенимали новинки, становились коллективом единомышленников. Участвовали в таких познавательных экскурсиях руководители служб управления, начальники участков, прорабы, мастера.

Систему проведения дней главных инженеров, которая так со временем стала называться, я пронёс через все производственные годы, где бы мне ни приходилось работать. В главке проводил подобные встречи с главными инженерами трестов, в министерстве - с главными инженерами главков. Эта система себя оправдывала.

***

Каждая поездка с работниками управления давала подсказки, заимствованный опыт внедряли у себя. Приведу только одно из моих распоряжений по управлению, касающееся технических вопросов. Оно вышло после нашей поездки в сентябре 1967 года в тресты Нижнего Тагила:

«б). Производственно-техническому отделу оказывать конкретную помощь в разработке предложений работников участков, и обязательно просматривать выдаваемую в производство техническую документацию на предмет максимального применения деревометаллической опалубки.

После употребления опалубка должна отправляться на производственно-комплектовочную базу управления для хранения. Заместителю начальника управления т. Анисимову А.М. совместно с т. Смоленским Е.А. завести ведомость на наличную опалубку, отражающую количество и размеры щитов, в целях их повторного применения».

Когда я работал в аппарате треста, мы с начальником производственного управления Соколкиным Александром Фёдоровичем по его идее унифицировали размеры опалубочных щитов. Это давало возможность, используя только семь типоразмеров опалубки, набирать ими практически любую опалубливаемую поверхность. Опалубка называлась «Комплект-7», и её применение в тресте вскоре стало массовым.

Соколкин был очень крупным мужчиной и исключительно своеобразным человеком, который общался, пожалуй, только со мной одним. Остальных он не замечал за то, что им не дано было понять и оценить важность идеи, над которой он упорно трудился, оставляя без внимания основную работу.

«в). Поручить главному механику т. Хомякову Г.П. совместно с Анисимовым А.М. до первого октября детально рассмотреть опыт треста №88 по применению передвижных инструментальных станций и дать соображения о целесообразности его использования в масштабе нашего управления».

Хомяков Григорий Павлович родился на свет механиком: оперативный, исполнительный, творческий. Он был находкой для СУ-1. Когда мы сообща начали техническое перевооружение производства, то Хомяков совершал  чудеса: умел найти выход из любого положения, договориться с коллегами других СУ и заказчиков, достать всё необходимое. Не окажись тогда такого уникального самородка, раскручивать новшества, преодолевая рутину и равнодушие, было бы сложно.

Возраст его уходил за пятьдесят, что мне тогда казалось невероятно много, роста он был среднего, худощавый, подвижный. Его хватало на всё. Возвращаемся, например, поздно вечером домой, уставшие после поиска передового опыта. Он в автобусе разливает по стаканам водку, что приветствуется пассажирами, получившими моё молчаливое согласие, все закусывают всухомятку колбасой и хлебом, настроение поднимается.

Хомяков заводит своей энергией всех. Наступало его время. До чего же любил он, обращаясь к женской немногочисленной половине, сказать:

- Ну-ка девки, дайте коленки пощупать. У кого пухлявее?

И доводил их до радостного визга. Хорошо, что жены его в эти минуты не было рядом. На этой почве у механика и без того дома случались ссоры.

«г). Просить главного инженера т. Беспалова Е.М. рассмотреть на ближайшем техническом совете треста возможность производства на имеющейся базе СУ-4 кукерсольных мастик, учитывая целесообразность их применения ввиду возможности механизации и значительного повышения производительности кровельных работ».

База СУ-4, занимавшегося возведением крупнопанельного жилья, была по сравнению с нашей куда солиднее. Мастика же требовалась всем управлениям треста без исключения. Этим и объясняется обращение к Беспалову.

«д). Главному механику т. Хомякову Г.П. изготовить по чертежам производственно-технического отдела приспособления для пробивки отверстий в железобетонных пустотных плитах перекрытия».

Руководил ПТО Смоленский Е.А., он же исполнял на общественных началах обязанности секретаря партийной организации управления. Евгений Александрович был инженером по образованию, хорошим специалистом, которому чуть не хватало инициативы и самостоятельности, но на него в деле можно было положиться. Позднее я приглашу его, работая в комбинате «Тагилтяжстрой», на должность главного инженера треста «Качканаррудстрой», где он и задержался на долгие годы.

«е). Тов. Анисимову А.М. в недельный срок представить на рассмотрение технического совета соображения по внедрению в управлении централизованного раскроя стекла: место, штаты, инструмент, приспособления, системы отправки, использования отходов и т.п. Внедрение централизованного раскроя стекла начать с октября с.г. Тов. Смоленскому Е.А. проработать порядок подачи и оформления заявок на мерное стекло».

Александр Максимович - младший из братьев Анисимовых. Низенький, лицо по циркулю, подвижный, несмотря на излишнюю полноту, балагурный, что было необходимым качеством специалиста для его рода занятий, а то просто сойдёшь с ума от нападок и претензий со всех сторон. Он ведал в управлении вопросами снабжения.

Свою преддипломную практику я проходил у него на Новотрубном заводе, где тогда А.М. работал мастером. Старший брат Виктор Максимович был крупнее, солиднее и рассудительнее, как и положено старшему, работал много лет шофёром. Природные задатки, хватка в работе, хозяйственный подход позволили ему стать директором Первоуральского завода ЖБИиК. С братьями мои родители и я были хорошо знакомы.

«ж). Тов. Хомякову Г.П. рассмотреть вопрос о целесообразности внедрения в управлении передвижных подстанций и малярной станции».

Пусть не обманывает читателя слово рассмотреть. Означало оно срочное изготовление, и Г.П. это отлично понимал.

«з). Приобретение технической документации по рассмотренным предложениям и её доработка возлагаются на производственно-технический отдел управления.     Главный инженер СУ-1   Б.А. Фурманов».

Скажу, что в этот раз, как и во всех других случаях, «рассмотренные предложения» были реализованы. Конечно, одним распоряжением дело не обходилось, за всем нужен был глаз да глаз, всё требовало постоянного внимания, неоднократного возвращения к темам и контроля исполнения.

Регулярно проводил я и заседания технического совета управления. Например, приведу текст телефонограммы: «Начальникам участков. 4 марта 1968 года в 17 часов 30 минут состоится технический совет по вопросам: план работ на март, распределение механизмов, сообщение о поездке в г. Москва т. Лактионова В.А. Присутствие всех ИТР и начальников отделов управления обязательно. Фурманов Б.А.»

Постепенно, это чувствуется и по приведённому тексту, Маслов перекладывает на меня дополнительные обязанности. Скорее всё-таки, это я беру их на себя с его одобрения. Ежемесячно составляю заявки и распределяю механизмы между строительными участками, раскрепляю сооружаемые объекты, специализированные бригады, линейных инженерно-технических работников между строительными участками, веду все взаимоотношения с заказчиками по технической документации, оплате работ, борясь за каждый рубль. Мы становились коллективом единомышленников, хотя работающие были и молодого, и старшего возрастов.

В конторе я не засиживался, одними телефонными разговорами не ограничивался. Основное время проводил на строительных площадках. Нужно было знать постоянно меняющуюся ситуацию и советами, подсказками, принимаемыми мерами вовремя вмешиваться в производственный процесс, подправляя его. Обходил неторопливо стройку один, останавливался, присматривался к тому, что происходит, как тут не вспомнить Лагуна К.Л., замечал недочёты, но главным образом размышлял над тем, как можно выполнить работу быстрее и с меньшими затратами ручного труда.

Моих знаний хватало на то, чтобы обязательно найти рациональное решение и дать совет. Появление главного инженера на площадке, хотя случалось это часто, не оставалось без внимания. Вскоре подходил начальник участка или старший прораб, и мы продолжали обход вместе. Потом начинался разбор подмеченных недостатков, коим не было числа, упрёки - ангелом я не был, несмотря на то, что обращался  ко всем исключительно по имени и отчеству и только на Вы, и не произносил неприличных слов.

Без грубого тона любое объяснение требовало больше времени и неоднократных повторений, чтобы смысл разговора дошёл до сознания того, кто стоял рядов и, конечно, старался оправдываться, а уж это мне совсем не нравилось. Как можно возражать по поводу моих справедливых замечаний? Вот и приходилось, изредка повышая голос, доказывать свою правоту до тех пор, пока младший по чину не уступал. Что же касается подсказок, то тут взаимопонимание наступало быстрее, поскольку воспринимались они легче, чем упрёки и замечания.

***

В трудах время проходило быстро. Начался 1968 год, подошла пора проводить общее собрание по итогам работы управления за прошедший год и ставить очередные задачи. Маслов поручает отчётный доклад делать мне, хотя это было обязанностью первого лица организации. Значит, оценил за год с небольшим мои заслуги. Я тщательно готовлюсь к итоговому докладу, анализирую показатели работы организации, раскладывая всё по полочкам. Иначе не умел.

В докладе ничего особенного нет: обошёлся я без лозунгов и общих фраз, даже без слова «Товарищи!», словно выступать предстояло в семейном кругу. Однако его содержание даёт представление о заботах и проблемах, разрешение которых занимало нас. Не отступая от текста, приведу из него отдельные выдержки, начав с самых первых слов, и помещу в линейных скобках замечания, сделанные ныне:

«В прошедшем году в среднем 560 человек, в том числе 503 рабочих, были заняты выполнением производственных плановых заданий строительного управления №1.

Рассказать в отведённое время о деятельности столь большого коллектива не представляется возможным. Поэтому хотелось, чтобы в прениях, призванных дополнить доклад, были отмечены все проблемы, представляющие ценность для производства. Прежде, чем доложить о результатах деятельности управления и обстоятельствах, при каких они были достигнуты, остановлюсь на следующем.

Управлением получено за отчётный год и распределено 13 новых квартир, улучшены жилищно-бытовые условия 7 семей (Смирнова, Цепенникова, Тараскина). Конечно, это мало для очереди в 120 человек, в которой первыми пока остаются работающие с 1958 года. Решить жилищную проблему мог бы ввод собственного дома на 40 квартир в посёлке Динас, но его строительство пока остаётся под вопросом.

Работающим было выделено 13 санаторно-курортных путёвок при 2-х бесплатных (Бережная, Дорофеева). Без оплаты стоимости путёвок 40 человек поправили здоровье в ночном профилактории Динасового завода, построенном силами управления. Использовано 20 путёвок в дома отдыха, из них 3 - бесплатных.

В целом по управлению средняя заработная плата на одного работающего в месяц составила 103 рубля против 96 в 1966 году, т.е. на 107,3% выше - это 86 рублей прироста за год. Повысился средний разряд рабочих, хотя он существенно отстаёт от среднего разряда выполняемых работ. Управление хронически испытывало нехватку в рабочей силе (40-50 человек).

Для пополнения контингента был вновь принят 201 человек, что больше предыдущего года. Однако за этот же период из управления уволились 206 человек, причём по собственному желанию 124.

(Текучесть рабочих кадров была страшным бедствием, с которым мы, как и руководители других строительных организаций отрасли, справиться не могли).

Из увольняющихся 43% составили те, кто имел стаж работы в управлении до 1 года, 37% - от 1 до 3-х лет. 70% уволившихся имели 1 и 2 разряды.

По заниженным данным 58 человек совершили прогулы с потерей 202 человеко-дня. В пересчёте на уменьшившееся количество рабочих и увеличившуюся продолжительность дня сокращение прогулов не достигнуто. 17 прогулов совершил Кадимов, 16 - Лунегов, по 13 - Шектаев и Морозов.

В принудительном порядке посетили вытрезвитель 26 человек против 22. Не снизилось количество нарушителей общественного порядка: 8 человек были осуждены на 10-15 суток, из них 5, принятых по оргнабору.

Зафиксировано 12 случаев пьянства в рабочее время, притом не только на дальних объектах. Не являются в этом отношении примером и некоторые бригадиры. За систематическое употребление спиртных напитков в рабочее время передаются построечному комитету материалы о снятии из бригадиров т. Шерешкова.

Каким же образом сопоставить данные о существенном повышении заработной платы, определённом улучшении жилищных условий с тем, что текучесть кадров в управлении не сократилась и не улучшилась трудовая дисциплина. Без сомнения это результат переоценки материального стимула, который без поддержки других факторов общественного воздействия оказывается бессильным.

В том, что сложилось такое положение, виновны и представители администрации, пустившие на самотёк вопросы воспитания, укрывающие прогулы, разрешая отработки, тем самым, поощряя виновных, не оформляя докладные по каждому случаю нарушения, не обсуждая их на собраниях бригад и участков.

Виновен и построечный комитет, оставшийся в стороне от серьёзной проблемы с бездействующим общественным отделом кадров. Недостаточно занимались вопросом повышения трудовой дисциплины некоторые бригадиры и передовые рабочие.

Я не случайно начал доклад с этой проблемы, так как считаю её чрезвычайно важной сейчас, когда улучшилось материальное обеспечение, снабжение транспортом, имеется фронт работ, когда решающая роль принадлежит людям.

Если фактическая выработка на одного рабочего в 1967 году стала на 27% (!) выше, чем в предыдущем, что само по себе хорошо, (приходится скромничать, на самом деле это великолепнейший результат) то это достигнуто не за счёт сокращения потерь рабочего времени. Не за счёт сокращения простудных заболеваний, которые повысились и составили 2000 человеко-дней.

Не способствовали повышению производительности труда случаи брака и переделки в работе, посетившие как эпидемия объекты Старотрубного завода и др. Дело дошло до материальных взысканий с т.т. Коновалова и Солнцева. Продолжает оставаться, хотя и снизилась, переброска рабочих и бригад с объекта на объект, значительно усилившаяся к концу года.

По двум соображениям я посчитал нужным сказать предыдущее.

Во-первых. Следует лишний раз обратить внимание пусть и на общеизвестные недостатки, чтобы ответственные за их устранение отделы управления, линейные инженерно-технические работники прочувствовали свои недоработки.

Нужно перестраивать работу отделам труда, кадров, плановому, пока не ставшими творческими единицами. Ещё полна апатии работа прораба Клюева, неорганизованности т.т. Шаповалова, Кузнецовой, Карпенко, от которых мы ждём многого. 

Ещё недостаточна у многих рабочих и служащих сознательность, боль за дело управления и его утверждение как организации, которая не должна, не имеет права быть хуже других коллективов и считаться первой лишь только по порядковому номеру. Вопросы о совести работающего, чести нашего управления должны становиться первостепенными.

Во-вторых. Отмеченные недоработки и недостатки сегодняшнего дня, это наши резервы в будущем, а их нужно знать. Пока мы смогли добиться выполнения большинства плановых показателей, но последние растут, и не взять эти резервы сейчас на вооружение, значит отстать. Хотелось, чтобы из сказанного были сделаны правильные выводы.

Теперь о результатах работы управления и участков. План работ по генеральному подряду управлением выполнен на 89,1% (3853 тыс. рублей из 4324), оставшись на уровне прошлого года. Основное недовыполнение дал участок т. Горячих.

План работ собственными силами выполнен управлением на 100,4%. Это достижение, если учесть, что 2348 тыс. рублей, освоенных за год, на 16,2% больше, чем в предыдущем году. При этом количество рабочих в среднем было меньше на 50 человек. (И это достижение в работе было великолепным, управление никогда не выполняло план собственными силами).

Выработка на одного работающего в год (к работающим относились рабочие, служащие и младший обслуживающий персонал) составила 4381 рубль, т.е. 107,7% к плановой и 125,5% к 1966 г., когда она была 3450 рублей. 

Достигнута экономия фонда заработной платы в сумме 5,7 тыс. руб. против 94,1 тыс. руб. перерасхода в 1966 году. Не было допущено удорожание себестоимости строительно-монтажных работ, против сметной стоимости получена экономия 109 тыс. рублей. (Это ещё одно достижение). В прошлом году было 170 тыс. рублей, но они означали убыток.

В прошедшем году управление сдало в эксплуатацию немало объектов:

Первая очередь очистных сооружений Новотрубного завода и часть объектов второй очереди. Баня-прачечная и котельная Коуровской турбазы. Дом престарелых и инвалидов на 300 мест в посёлке Динас.

Профилакторий на 100 мест для Динасового завода, название которого «Лесная сказка» во многом определило качество работ строителей. За этот объект поставлена отличная оценка, о нём писала местная, областная газеты и теперь нам этот объект ставят в пример, как эталон, на который необходимо равняться.

Котельная Динасового завода (1 котёл). Туннельная печь №2 первого цеха Динасового завода своевременно поставлена на сушку. Был сдан в эксплуатацию 48 кв. дом и вторая очередь перевода цехов на природный газ Динасового завода.

Кроме дома, получившего оценку «удовлетворительно», все другие объекты оценены на «хорошо».

Радиус действия работ управления сократился. Самый дальний объект теперь на расстоянии 160 километров - клуб в д. Подгорное. Завершающие работы остались на Афанасьевской и Бисертской телестанциях.

По разделу оплаты труда добавлю о снижении процента повременной оплаты труда и росте сдельной. Широкое распространение сначала на участке т. Давыдова, а затем на пусковых объектах участка т. Бея получила сдельно-премиальная оплата труда. Опыт подтвердил целесообразность работы по такой системе, и она должна получить дальнейшее распространение.

По разделу техники безопасности. Несчастных случаев допущено 3 против 9. (На площадках, где велись работы, мои замечания в первую очередь касались условий, обеспечивающих безопасность труда). Потери по нетрудоспособности - 99 дней против 162. Построено 10 передвижных бытовых помещений для обогрева рабочих. Специальной одеждой и обувью рабочие обеспечивались на сто процентов, но не всегда нужных размеров и качества, что не так просто добиться.

С большим успехом в работе надо поздравить наших рационализаторов, которые подали 77 предложений, 66 из них, при плане 40, были внедрены в производство. Экономический эффект от внедрения составил 161 тыс. рублей - почти 300% плана управления на год и около 50% от общего плана треста. В рационализации участвовало 54 человека или каждый 9 работающий. Лучшими рационализаторами были т.т. Просин, Смоленский, Коновалов.

Всего силами управления было проверено 75% сметной документации от плана строительно-монтажных работ. Проверка принесла дополнительно неучтённых работ, подтверждённых институтами и заказчиками, на сумму 306 тысяч рублей. (И это очередной отличный результат). Стоит задуматься над этой цифрой тем инженерно-техническим работникам участков, которые до сих пор недооценивают роль таких проверок. Итоги сметной работы - большая заслуга нашего инженера-сметчика т. Носиковой В.А.

Одним из направлений, способствовавших росту показателей, было повышение сборности строений: перепроектирование монолитных конструкций и замена штучных материалов на сборные железобетонные индустриальные изделия. Остановлюсь на одном примере. Объём уложенного в дело монолитного бетона равняется 13801 кубометр против 8200 кубов прошлого года, а вот расход пиломатериалов - 1260 кубов вместо 1729. Таким образом, на кубометр бетона расходовалось досок в 2,5 раза меньше.

Нас выручали инвентарные опалубочные щиты Слезингера и прекрасно окупающая себя деревометаллическая опалубка. Тому много примеров: от фундаментов телевышки до фундаментов эмальцеха. Сейчас уже редко, только по нерадивости исполнителей на местах, можно встретить коренные леса. В основном же на самых разнообразных работах: кладочных, бетонных, штукатурных, монтажных, изолировочных широко применяются металлические инвентарные леса Шкляра, которых управление только в 1967 году изготовило 19 тонн. Вот только уважения к ним не чувствуется.

Управление справилось в основном с мероприятиями по новой технике, условный экономический эффект от внедрения которых составил порядка 200 тысяч рублей и 35 тысяч человеко-дней экономии рабочей силы. Наиболее значительными из них являются: применение газовых горелок, использование на отделочных работах передвижных роторных штукатурных станций, комплекса механизмов для производства кровельных работ, электропрогрева бетонной смеси.

Необходимо отметить наших передовиков производства и лучшие бригады, решавших судьбы строек: бригады монтажников имени 50-летия Советской власти  т. Колчина, работающей в счёт августа 1968 года, т. Калиты - в счёт июля 1968 года, а также т.т. Сырасева, Филимонова, Афонасьева. Комсомольско-молодёжную бригаду коммунистического труда т. Антроповой, бригады плотников т. Русецкого, мозаичников т. Нестерова, бетонщиков т.т. Бутримовой, Гавриловой и другие.

Таким образом, кратко рассмотрены результаты деятельности управления в 1967 году, но сейчас уже 1968 год и наши мысли должны быть связаны с ним. Что ожидает в текущем году? Подрядных работ управлению запланировано 4016 тыс. рублей. Однако это ориентировочные цифры, ибо план пока не предусматривает строительство на Первоуральском заводе Сантехизделий и Билимбаевском РМЗ, а ведь мы начинали эти объекты в страшной спешке в неблагоприятный зимний период. (Далее идёт подробное перечисление плановых строек).

Задание по снижению стоимости строительства установлено на 4,23%, это 93 тысячи рублей. К факту 1967 года запланировано увеличение выработки на 10,9%, которая теперь должна составить 4857 рублей на одного работающего. (Планирование в ту пору велось от достигнутого результата: сделал больше - автоматически увеличивалось задание на очередной год. И так продолжалось до провала, тогда от этого низкого показателя снова начиналось восхождение. Какие при этом нужно было вести объекты и виды работ в расчёт не принималось).

Это серьёзные задания, но думаю, что, добившись неплохих результатов работы в прошлом году, мы не захотим отступать, и новые нагрузки окажутся нам по плечу».

***

Мне не хотелось делать пропуски в тексте, а теперь вот и совсем прервать цитирование доклада, не упомянув о задачах на 1968год, но приходится. Наверное, и человек далёкий от строительного дела, если ему удалось осилить даже часть выступления, отметил положительные сдвиги в работе управления. Нам же они были очень заметны, о них заговорили другие управления и трест. Отсталое, забитое управление, которое много лет не выполняло ни одного планового показателя, вдруг совершило нечто невероятное. Основой роста стали инженерные решения.

Дело даже не в выполнении плановых заданий, которые мог уменьшить управляющий трестом для своего сына, как бы подумал скептик, а в том, что управление дало к предыдущему году значительный рост по большинству производственных и экономических показателей, характеризующих работу. Организация обеспечила ввод в эксплуатацию переходящих и новых объектов в количестве, небывалом до этого.

Возьму на себя смелость утверждать, что не без моих усилий, организованности, нацеленности на передовые решения и приёмы, умения увидеть главное, увлечь других на дело, преданности и самоотверженности в работе (какие бы сравнения ещё подобрать?), управлению удалось таким достойным образом завершить год. Подтянулся и расправил могучие плечи любимый мною Маслов Иван Фролович, он стал носить галстук не только по торжественным случаям.

Пройдёт в трудах, мотаниях по командировкам, постоянных объездах и обходах строек в любую погоду с заглядыванием в каждую дыру, в разговорах, когда приходилось убеждать, спрашивать, отчитывать, требовать, просить, ещё год, который покажется столь же коротким, как предыдущий, и меня переведут работать в Свердловск.

Перееду я в первых числах января 1969 года, не успев принять участие в подведении положительных итогов очередного года деятельности управления, и навсегда покину коллектив, с которым сроднился, становлению которого было отдано много сил. В следующих разделах я ещё не раз буду возвращаться к этому периоду производственной жизни, что, надеюсь, дополнит рассказ.

О работе в СУ-1 память хранит много воспоминаний. Поддерживать их помогают и вещественные напоминания в домашнем архиве. Есть в нём, например, толстая тетрадь в клеточку, в которую я аккуратно день за днём на протяжении многих месяцев записывал телефонограммы, заявки на выделение механизмов, распоряжения и приказы. Секретарь, исполнив поручение, на свободных местах писала: «передала», «напечатала». Затем возвращала тетрадь мне на пополнение содержания.

Есть фотография, сделанные на майской демонстрации в 1967 г. В первой шеренге перед колонной СУ-1 четвёрка: Маслов И.Ф., по правую его руку нахожусь я, по левую - председатель построечного профсоюзного комитета Михайлов Р.Н., а рядом со мной - секретарь партийной организации Смоленский Е.А.

Погода солнечная, но не жарко, поэтому все одеты по разному. Начальник в костюме, при галстуке и в шляпе. Председатель и секретарь в плащах, профсоюзный лидер в шляпе, а партийный, как и я, без головных уборов. У меня под пиджаком пуловер.

За нами в военной форме при кожаной фуражке и сапогах подтянутый Фирсов с боевыми наградами за участие в войне. В управлении он самозабвенно занимался хозяйственными делами, и был всеобщим любимцем. По обе стороны от него знаменосцы, полотнища, как и мои длинные кудри, причёсаны ветром в одну сторону. Чуть поодаль следует автомашина, обвешанная со всех сторон рисованными щитами. На лобовом щите, состоящем из нешироких полосок тканей с просветами между ними, крупная надпись «СУ -1».

Самой колонны нашего коллектива на снимке нет, она меньше интересовала фотографа, но нельзя допустить, что мы приближаемся к трибуне лишь тем составом, который был назван. Вверху снимка, в точности над древками знамён, на  перекинутой через улицу растяжке из белой материи, хорошо читается надпись: «В юбилейном году высокий темп и отличное качество - только так!» В октябре этого года как раз исполнялось 50 лет советской власти.

Первомайский призыв мы не видели - для этого нужно было развернуть шествие в обратную сторону. Но на бортовом щите нашей машины, возле которой коллектив группировался до начала движения, надпись напоминала о предстоящем событии такими словами: «Достойно встретим 50 лет октября!» Таким образом, и наглядная агитация настраивала нас на достижение должных итогов.

В отчётном докладе за 1967год, от цитирования которого я никак не мог оторваться, как раз и рассказывалось об успехах нашего управления в том юбилейном году. Партийные лидеры города, оценивая результаты работы коллектива СУ-1, могли отнести достижения к своим заслугам: проводили разъяснительную работу, правильно подобрали кадры и лозунги, в том числе и тот на растяжке.

Давая выше оценку работы управления, я не забывал напоминать о своём вкладе, который всё же имел место.

В конце концов, не важно, чьи усилия оказались существеннее. Главное, что строительное управление №1 в юбилейном году сделало прорыв, и смогло уверенно закрепить достижения в следующем году, что труд коллективов нашего управления и треста «Уралтяжтрубстрой», партийных, советских, профсоюзных руководителей разных уровней и мой труд послужили на пользу государству.

Во имя его успехов работали мы тогда, искренне веря в приближение нашими общими стараниями более светлого периода жизни, которого трудящиеся, безусловно, заслуживали.